Mahmood
Enzo Bravo | Энцо Браво, 30
род деятельности: тренер по йоге, энергетический целитель
— Энцо, завтрак!
Синьора Браво зовёт младшего сына к накрытому столу. Все уже собрались и ждут Энцо, потому что в доме не принято есть, если кого-то не хватает за столом.
— Энцо!
Синьора Браво злится.
— Элиас, иди проверь наверху! — говорит она среднему сыну.
— Лу, посмотри во дворе! — говорит старшему.
Синьора Браво открывает окно и снова кричит:
— Энцо!
Она поворачивается к мужу:
— Пойди посмотри на улице!
Потом синьора Браво берёт трубку со старого телефона и звонит своей старшей сестре в соседний дом:
— Машук, Энцо у тебя?
Затем звонит младшей сестре в другой соседний дом:
— Мариам, Энцо у тебя?
Так она звонит всей улице. Энцо находят через полчаса. Он стоит на крыше дома на босых коленях и что-то без остановки говорит, как будто молится, но никто не может определить, на каком языке.
— Как ты забрался на крышу, Энцо? — спрашивает его старший брат Лукас, пока синьора Браво глотает успокоительное.
Энцо не может объяснить. Ему семь, и все педиатры Рима в один голос твердят, что он никогда не научится разговаривать, читать и писать.
— Ну я ему покажу! — ругается синьора Браво, расхаживая по гостиной. – Обещал ведь не опаздывать!
Все остальные сидят нарядно одетые и ждут отца, чтобы поехать в театр.
— Папа не придёт, — говорит десятилетний Энцо. На нём белая рубашка с воротничком-стойкой и брошь с красным камнем, которую он сам себе повесил. Он сидит за столом и пишет на бумаге непонятные символы.
— Почему это?
— Его сбила машина.
Синьора Браво в ужасе охает.
— Не смей так говорить про отца!
Энцо больше ничего не говорит. А потом звонят из больницы, и синьора Браво падает в обморок. Сорок дней после похорон Энцо отказывается есть всё, кроме овощей и отварного риса.
— Энцо, ты не видел мой ингалятор?
У Элиаса астма. Он стоит над Энцо, который сидит в позе лотоса на полу посреди своей комнаты.
— Видел.
— Где? Не могу найти.
— Я его выбросил.
— Ты идиот?
— У тебя грязь.
— Да, давай расскажи, где у меня грязь, Энцо, пока я буду подыхать от удушья!
И, разозлившись, он начинает хрипло дышать. Энцо расплетает ноги и встаёт. Ему двенадцать, он длинный и нескладный, выглядит выше брата Элиаса, который старше его на год.
— У тебя грязь внутри.
Энцо поднимает руки и как-то странно водит ими вокруг брата. На первой минуте Элиас перестаёт задыхаться, а остальные четыре просто стоит и таращится выпученными глазами. Когда Энцо опускает руки, его тошнит на пол.
Элиаса никогда больше не беспокоят приступы астмы.
— Только пожалуйста — не начинай, — говорят братья, когда ведут Энцо на вечеринку к своим друзьям.
Энцо держится около часа, а потом видит девушку с бледной кожей и вместо того, чтобы спросить, как её зовут, он спрашивает:
— Кто у тебя умер?
Девушка отвечает, что это не его дело. Дальше, как водится, происходит странное. Придвинувшись, Энцо кладёт ладонь на плечо девушке, потом вторую — на живот. Она вздрагивает, но не отстраняется. Через пять секунд Энцо начинает страшно рыдать.
— Святой Кришна, — говорит Элиас. — Началось.
Две минуты спустя рыдать начинает сама девушка, а Энцо убирает руки. Братья вытаскивают его из дома. С этого дня на улицу, где живёт семья Браво, тянутся паломники и оставляют у дверей свечи и еду.
В семнадцать Энцо едет в Тибет медитировать. Синьора Браво говорит, что ни в какой Тибет он в таком возрасте один не поедет, но Энцо едет. Он живёт в холодной келье, часами медитирует, разговаривает с монахами, собирает травы и понимает, зачем приехал в Тибет, когда встречает шестнадцатилетнюю Аннику. Она приносит ему букет белых цветов и что-то говорит, Анника красивая, и у неё опухоль мозга. Две недели спустя опухоль начинает затягиваться, Анника без ума влюблена, а истощённый Энцо собирает вещи и едет в Пакистан, Египет, Марокко, куда-то ещё.
Он не выбирает куда ехать, это происходит само собой. В каждом месте, куда приезжает Энцо, его кто-то ждёт. Он работает в больнице, в баре, на почте, на фабрике, живёт где придётся. Иногда приезжает обратно в Рим, и синьора Браво говорит, что он больше никуда не поедет, но Энцо едет. Едет в Палестину, Грецию, Сербию. В Косово одинокий старик учит его играть на ханге, и после его смерти Энцо забирает ханг с собой. В Албании вместе с другими он спасает от наводнения деревню. В Афинах поднимает на ноги больного ребёнка.
Оказавшись в штатах, Энцо теряет все свои сбережения, уснув в порту, и по побережью едет автостопом с десятками разных людей. Где-то задерживается, но ненадолго, его всё время тянет ехать дальше. Так он оказывается в штате Мэн и странным образом находит конечную точку пути на острове Пикс, куда попадает на рыболовном судне. Рыбак, который везёт его, весело рассказывает про жизнь на острове. Главное, говорит он, ничего не ешь, не пей, в воду не ходи. Но зато какая природа! Энцо слушает почти молча, иногда улыбается, а уже на причале оборачивается и спрашивает:
— Где здесь можно остановиться?
— родился в Риме, но в многонациональной семье; сложно сказать, какой крови в нём больше;
— не крещён ни в какой религии, но периодически по собственному усмотрению соблюдает строгий пост или голодает; в целом питается очень ограниченно;
— не предугадывает смерть, но может почувствовать её на расстоянии, так же как и другие трагические события; не обладает даром целительства, но чувствует энергию и умеет её направлять;
— готовит травяные отвары: лечебные, галлюциногенные, всякие;
— играет на акустической гитаре и ханге.
